The Dubliners - The Rocky Road To Dublin

Мерлин в полной задумчивости поскреб гладкую щеку короткими ногтями. Он был, так сказать, на распутье. В прямом и переносном смысле слова. В прямом, потому что стоял как раз на перекрестке мощеных булыжников улиц, а в переносном, потому что не знал, что делать. Вот вообще понятия не имел, куда ему нужно идти и с чего начинать священную миссию. Его просто раньше никогда не выгоняли из дома. Ну, бывало, конечно, покричать, бросят в голову кувшин с чем-то не очень ценным, обзовут "паршивой овцой", но на крайние меры родня еще не созрела. Это он там думал, а оказалось, что родственники вполне могут выпереть его из теплого дома в чужой и совершенно неизвестный мир, который не желал принимать Мерлина с распростертыми объятиями. Это жестоко и крайне несправедливо. Так с любимыми родственниками себя не ведут. И то, что у него отсутствует ряд отличительных признаков, по которым его легко можно было причислить к определенному племени, еще не значит, что Мерлин чем-то хуже и с ним надо вести себя столь бесцеремонно.
Ну да, его цвет волос назвать рыжим не сможет даже дальтоник, на носу нет ни одной веснушки, бакенбарды не растут, хотя без рыжего цвета волос они смотрелись бы совсем нелепо. Впрочем, внешние различия еще не сильно их беспокоили. Кажется, куда больше Мерлину влетало за "неподобающий образ жизни". Он уже давно был совершеннолетним, а до сих пор к виски относился очень настороженно и не пил больше, чем полстакана. От него нельзя было услышать ругательств, а решение вопросов с помощью грубой физической силы было вообще чем-то из ряда вон выходящим. Кроме того, Мерлин отличался щедростью и дружелюбием. Кажется, нормальные родители могли бы только порадоваться такому воспитанному сыну, но было одно "но". Мерлин был лепреконом, а потому для него подобное поведение было не нормальным. И кто виноват, что он такой уродился? Тут явно дело не в генах, потому что лепреконы появляются на свет несколько иным путем, нежели люди, так что, наверное, что-то было не в порядке с самим Мерлином.
Ему поставили довольно жесткие условия и выполняться они должны неукоснительно, у него нет шансов сбежать или подстроить так, что задания засчитаются сами по себе. Вот в чем минус волшебных родственников. Один из минусов.
Мерлин тяжело вздохнул и повернулся налево, направляясь по дороге, ведущей к пабу. Ему нужна помощь, сам он никак не справится, потому что потому. В некоторых вопросах, совершенно естественных для лепреконов, он ничего не понимал. Надо же как-то выкручиваться.
В пабе было тепло. Даже жарко, так что Мерлин невольно подергал свой шейный платок, но снять его так и не решился. Его одежда при переходе из одного мира в другой трансформировалась, потому что вряд ли люди будут в восторге от того, что вынуждены лицезреть ботинки с пряжками и все такое. Ярко-зеленые шорты превратились в черные джинсы, изумрудная куртка стала почему-то старым растянутым свитером на три размера больше, ботинки с пряжками теперь были кедами на тонкой подошве и только зеленый шейный платок остался таковым. Свитер оказался гигантским, постоянно сползал то с одного, то с другого плеча и доставлял массу неудобств. Впрочем, Мерлину было не привыкать. Неудобства - это у него в крови.
Народу собралось предостаточно, так что ему было совсем не сложно выбрать того, кто, по скромному мнению Мерлина, мог бы ему помочь. "Жертвой" оказался молодой светловолосый мужчина, сидящий на отшибе, до него даже разносчицы редко когда доходили. Именно то, что нужно Мерлину. Он протолкался к столику незнакомца и, не спрашивая разрешения, уселся на соседний стул, пристально вглядываясь в мужчину и будто раздумывая, с чего нужно начать разговор.
- Тебе нужны деньги, - наконец заявил Мерлин. Он не спрашивал, он утверждал, потому что есть вещи, которые лепреконы просто "видят". - У тебя в кармане тринадцать евро, а на съемной квартире еще пятьдесят и это все твои сбережения.

Незнакомец нравился Мерлину. Было в нем что-то такое располагающее и надежное. Этот не станет бросаться с головой в непроверенную авантюру, но в то же время не спасует перед чем-то действительно выгодным и интересным. Конечно, кто-то из родни Мерлина точно бы заприметил коренного ирландца, возможно, уже хорошо набравшегося, чтобы обмануть его с легкостью и изяществом. Так уж повелось, что его народ не слишком щепетильно относился к честности, порядочности и прочим добродетелям.
Мерлин был не таким, поэтому его и не любили. Ну, не то чтобы не любили, но за своего решительно не считали. Он не стал бы поступать бесчестно, разве что немного слукавил бы. С этим парнем может пройти. Он был иностранцем и, возможно, военным. О последнем говорила тень выправки, которая в той или иной степени присуща всем людям, побывавшем на воинской службе. Ее сложно не заметить, особенно, если быть внимательным. А Мерлин очень внимательный. Ему решительно нельзя быть раззявой в этом м ре людей, где каждый может надуть тебя не хуже лепрекона.
О национальности вывод сделать еще проще. Любой ирландец узнал бы "не ирландца", а уж волшебные создания и подавно. Иностранцы просто не так впитывали царящую вокруг силу. Если европейцы просто поглощали ее в меньших количествах, то американцы не впитывали вообще. Дух Ирландии будто обтекал и со всех сторон, но не проникал внутрь, не давал тех сил, которыми он щедро оделял коренных жителей страны и тех, кто по-настоящему проникся любовью к ней. Американцы настоящую Ирландию не любили. Ирландия отвечала им взаимностью. Мерлин был частью Ирландии. Самой ее древней частью. И эта древняя часть сейчас собиралась натворить глупостей. Это будет весело.
- А как ты знаешь, сколько у тебя зубов? Какой цвет глаз? Я это вижу, - Мерлин улыбнулся и совершенно по-птичьи склонил голову к плечу. Правый его глаз был неестественно зеленого цвета, а левый - серый. Мерлин моргнул. Или левый глаз - серый, а правый - зеленый. - Тебе нужна моя помощь и, пока ты не подумал, что я хочу купить твою душу, которая, в сущности, никому не нужна, я скажу, что просто хочу предложить сделку. Услуга за услугу. Ты помогаешь мне, а я - тебе.
Подошла разносчица и поставила перед Мерлином пиво, хотя для начала ей точно надо было поинтересоваться совершеннолетний ли новый посетитель паба. Лепрекон наклонился, брезгливо понюхал содержимое кружки и осторожно отхлебнул. Вкус был отвратительным. Такое впечатление, что в бочке, откуда наливали пиво, кто-то умер, а потому сам напиток имел привкус тухлятины. Мерлин скривился и отодвинул кружку подальше, чтобы даже запах не чувствовать, а затем откинулся на спинку стула.
Шейный платок чуть сдвинулся набок и на правой ключице обнаружилась маленькая татуировка - четырехлистный клевер такого же яркого цвета, как и один из глаз Мерлина. Парень почесал шею и в следующую секунду татуировка исчезла, оставив после себя идеально гладкую кожу, словно там ее никогда и не было.
- Соглашайся, Мистер-Ветер-в-Карманах. Выбор у тебя всё равно не большой, - Мерлин закатал рукава свитера до локтей и потянулся. - Видишь вон ту компанию за крайним столом? Они думают, что ты богатенький янки, хотя нужно быть последним идиотом, чтобы считать тебя богатым. Еще пару бутылок и мысли превратятся в действия. Уйдешь со мной и они тебя не тронут.
Мерлин кивнул на компанию из троих здоровых мужчин, уже довольно громко обсуждающих то ли политику, то ли телевидение, то ли местные новости. Он, как и все лепреконы, чуял то, что связано с деньгами. На счет пары бутылок, возможно, Мерлин и ошибался, на счет всего остального - нет.
Эти ребята хотели кого-то ограбить и им было всё равно, кто это будет. Сейчас между ними разгоралась живейшая дискуссия на тему порабощения США мира, поэтому большинство неодобрительных взглядов были предназначены именно американцу. Мерлин просто был внимательным и умел видеть подобные вещи. Внимательность плюс капелька способностей. Идеально. Вновь подошла разносчица.
- Вы не будете пить это пиво, мистер? Зачем же тогда его заказывали? - она показывала на кружку, из которой пил Мерлин, но смотрела на американца, будто бы и не замечая самого парня, насмешливо глядевшего в ту же сторону.

Мерлину нравился скептицизм нового знакомого. Он не отвечал прямо, но и не отказывал, видимо, решив разузнать побольше и решив, что сказать нет может в любой момент. Это было похвально, но немного глупо, потому что время утекало, словно вода сквозь пальцы, а им много чего нужно было сделать.
- О взаимовыгодной. Правда, для тебя она будет куда выгоднее, потому что я всегда могу найти другого человека, а вот ты вряд ли найдешь того, кто решит дать тебе денег почти за просто так. Почти, - Мерлин намеренно вновь произнес первое слово, потому что пока не слишком соотносил степень помощи, которая может потребоваться от человека. А вот помощь ему потребуется в любом случае.
Увы, так просто поговорить и решить всё миром не получилось. Наверное, не стоило так отвечать разносчице, но нутром лепрекон чуял, что, если бы не этот ответ, то шумная компания в любом случае нашла бы повод придраться к янки. Не так посмотрел на девушку, не так встал, не так взял кружку с пивом, слишком маленькие деньги оставил, слишком большие, слишком небрежно бросил их, "ты что, гомик?". В общем, поводов была масса, так что драка - это вопрос времени. Но Мерлин все же надеялся, что им удастся договориться хоть до чего-то. Не судьба. Слово за слово и...
Вот он его шанс! Это ведь так просто, нужно лишь воспользоваться подвернувшейся возможностью. Знатная будет драка. По сути, это ведь был один из самых проблематичных пунктов. В смысле, ввязаться в драку для миролюбивого Мерлина казалось совершенно невозможным. Это как заставить лепрекона добровольно расстаться со всеми своими сбережениями. Его скорее удар хватит, чем хоть одна золотая монета уплывет из загребущих рук.
А тут драка просто сама нашла его. Родственники совершенно точно должны будут похвалить его, потому что получается, что Мерлин не только сможет подраться, но и спровоцирует побоище в пабе. Да за такое его будут помнить очень долго. Проблема была в том, что Мерлин не мог так поступить. Как минимум, это было нечестно по отношению к Брэду, которого он пусть и не прямо пообещал защитить, но тот вроде бы принял предложение. Или не принял? Любой уважающий себя лепрекон расторгнул бы сделку, так как официально она заключена не была, но это ведь Мерлин. Он вообще со всех сторон неправильный лепрекон, так что нет ничего удивительного в том, что совесть взяла верх.
Он медленно поднялся со стула, совершенно не удивляясь тому, что никто не обращает на него внимания, поставил на место стул и пристально вгляделся в одного из дебоширов, который находился дальше всех. У того в кармане явственно зазвенело. Один из его дружков обернулся. А дальше начало происходить что-то странное.
- Это были мои деньги! Я их выиграл! Ты что, прикарманил мои деньги? - мужчина напрочь позабыл и про янки, и про политику. Деньги стали центром его мыслей. Мерлин переступил с ноги на ногу и криво ухмыльнулся уголком губ.
- Я не брал их! - ирландец начал лихорадочно шарить по карманам, ведь он был уверен, что не брал денег. На пол посыпались купюры и мелочь.
Все резко перестали интересоваться американцем, будто поняли, что у него нет за душой ни гроша (а может и правда поняли), а потому Мерлин поманил своего нового почти-знакомого прочь. Уже вывалившись из паба в не совсем еще глухую, но довольно ощутимую ночь, он дал волю эмоциям и звонко расхохотался, спугнув с ветвей ближайшего дерева стайку птиц.
- Дурачье. С ними всегда срабатывает один и тот же фокус, - Мерлин посмотрел на мужчину своими разноцветными глазами. Выглядел он донельзя довольным. - Так вот. Услуга за услугу. Точнее, несколько услуг. Если быть совсем точным, то три. Ты помогаешь мне три раза, а я обеспечиваю тебя на три жизни. Честно, как по мне.
Лепрекон повернулся вокруг своей оси и запрокинул голову, прищурив один глаза, и глядя на начинающую выбираться из-за тучек почти прозрачную луну. Луна мигнула и зажглась чуть ярче, а Мерлин издал короткое "Аууууууа!", спугнув только примостившихся на ночлег птица снова.
- Соглашайся. Кто еще предложит тебе приключение, как не я? - парень подмигнул луне зеленым глазом, а потом просто взял и достал монетку из воздуха. Монетка была крупная и поблескивала в свете редких уличных фонарей.

- Это Ирландия, тут все связаны с криминалом, даже если уверены, что никогда ни с чем таким не свяжутся, - Мерлин постарался, чтобы его голос звучал не слишком снисходительно. В конце концов, перед ним иностранец, который только каким-то чудом оказался не втянутым в авантюру. Может, он сначала действительно думает, а потом только делает. Если и так, то от этого денег точно не прибавится. Как, впрочем, и от того, что они тут будут стоять и рассуждать об особенностях ирландского менталитета. - Не переживай. Никакого криминала. Ну, по крайней мере не такого, за который тебя могут упечь за решетку лет на десять. Пару суток ареста - максимум. Если будешь быстро бегать и думать головой.
Мерлин постучал себя по виску кончиком пальца, словно желал показать, что думать нужно именно этими мозгами, а не какими-нибудь другими. А вот познакомиться им действительно надо было. И американец даже не представлял, насколько это важно для Мерлина, да и в целом. Лепрекон не собирался посвящать его во все тайны, потому что даже того, что он собирался рассказать этому парню, хватило бы на одно маленькое вечное изгнание очень и очень далеко.
- Эй, я же не волшебник! - кажется, Мерлин даже обиделся. Монетка будто бы перетекала по его руке, скользила между пальцами и, кажется, он не прилагал ни малейшего усилия, чтобы делать это с ней. Рукава свитера были закатаны почти до локтей, так что о каких-то механизмах, помогавших в этом фокусе, говорить нельзя было. Была монетка и были тонкие пальцы с короткими ногтями. И ничего больше. - Я не знаю ни как тебя зовут, ни где ты живешь. Я же не следил за тобой, только этого еще не хватало. Есть вещи, которые мне доступны, и есть такие, о которых я не имею ни малейшего понятия. То, что мне доступно немного больше, чем тебе или каждому, кто ходит по этой улице или сидит в пабе, просто есть те, кто видят больше, чувствую больше, знают больше.
Определенно, парень Мерлину нравился. Он задавал очень правильные вопросы и вел себя так, будто раньше уже общался с волшебным народцем. Только вот где уж ему общаться, американцу. Скорей всего, это что-то на уровне интуиции. Глубинных инстинктов, которые живут в каждом человеке, тяга к волшебному и непознанному, если хотите. Вот только далеко не все осознают в себе эту тягу, некоторые душат ее, не позволяют проявиться. Этот парень явно был не из таких, хотя, наверное, и сам не осознавал ничего подобного. Мерлин еще раз порадовался, что выбрал его.
Только вот место было не самым подходящим для знакомства. Не в таких местах нужно называть друг другу имена, которые потом можно будет использовать против тебя, а потому нужно сделать так, чтобы их могло услышать как можно меньше народу. Любого народу.
Мерлин воровато оглянулся, а потом поманил за собой парня по аллее, которая не была освещена фонарями. Лишь спустя полминуты он понял, что его знакомый незнакомец не может так хорошо ориентироваться в темноте, как он сам. Лепрекон обернулся - два росчерка зеленого и серого света, тут же погасших во тьме, и схватил парня за запястье, чтобы уверено провести в потемках.
Рука человека оказалась предсказуемо теплой, в отличии от ледяных пальцев Мерлина, который, вообще-то, человеком вроде как не был, а потому был совсем не обязан заботиться о такой мелочи, как теплые ладони.
Они прошлись еще три минуты, а потом лепрекон замер, навострив уши. Из уходящего по обе стороны от аллеи парка слышались какие-то странные звуки. Мерлин различал бормотание, отдельные слова, а для человека это все больше напоминало невнятный шум деревьев на ветру. В совершенно безветренную погоду. Если ты умеешь слушать, ты услышишь. Лепрекону почему-то казалось, что стоящий рядом парень слушать умеет.
- Пошли, быстро, - Мерлин почти перешел на бег, крепко вцепившись в запястье американца - на коже остались полукруглые следы от ногтей. Шум мягко обволакивал их, забирался в голову, стремился проникнуть в сердце, сдавливал виски тупой болью. Коротко выругавшись, Мерлин метнул в особо густой сумрак, клубящийся рядом с дорожкой, монету, которую все еще сжимал в свободной ладони. Сумрак поглотил монету беззвучно, так что нельзя было сказать, упала она или нет на землю. Все стихло. Плата была принята.
Остановился лепрекон только тогда, когда они вышли в свет уличного фонаря - бледно желтый, почти золотистый идеальный круг, освещавший небольшую площадку. Совсем рядом был выход из парка, хотя на самом деле он казался значительно больше, чем был на самом деле.
- Что же... самое время познакомиться, думаю, - лепрекон улыбнулся, пожал плечами и встал напротив американца. Выражение лица у него было крайне серьезное, словно это не простое знакомство, а нечто гораздо большее. Гораздо. - Зови меня Эмрис. Полное мое имя ты вряд ли сумеешь выговорить из-за особенностей произношения.
"А истинное я пока не могу тебе сказать..." Мерлин протянул парню узкую ладонь со сбитыми костяшками и татуировкой клевера на запястье. Татуировкой, которой минуты назад там не было.

Мерлин довольно зажмурился, словно то, что тут сейчас произошло, было чем-то очень важным и очень приятным. На самом деле, многие люди недооценивали важность знакомства, считая его пустой формальностью и не придавая значения всем этим рукопожатиям и представлениям. А в то же время знакомство было и остается своеобразным ритуалом, который может повлечь за собой определенные последствия и уж точно накладывает на принимающих в нем участие определенные обязательства. Люди действительно в большинстве своем свели все к пустой формальности, но вот для волшебного народца знакомство оставалось таинством и последствия вкупе с обязательствами были куда серьезнее, чем могло показаться на первый взгляд. Теперь Мерлин не мог причинить вред Брэду, потому что они пожали руки. Как можно ударить руку, которую ты пожал? Но в то же время, ритуал не давал власти человеку над лепреконом, потому что не прозвучало истинное имя Эмриса. Все проще, чем может показаться изначально, но в этом кроется глубокий смысл.
Брэд, скорей всего, не понимал всю важность происходящего, да и этого не требовалось, Мерлин сам все сделает, если придется держать ответ перед высшими силами, а пока у них есть проблемы более насущные, чем экскурсы в историю ритуалов по сделкам с магическими существами.
- Очень приятно, Брэд Колберт, - Мерлин выговорил новое имя очень старательно, чтобы хорошенько запомнить, хотя и едва не запутался в хитросплетении гласных в фамилии человека. Тем не менее, имя ему понравилось, было в нем немного гортанного и клекочущего ирландского, самая малость, так что Брэд был немного ближе к Ирландии, чем ему казалось.
Невозможно было не заметить тот факт, что солдат продолжал держать его за руку, хотя даже самое продолжительное время возможного рукопожатия, которое допускалось правилами приличия, уже давно прошло. Сжимал пальцы он не сильно, но ощутимо ровно настолько, чтобы дать понять, что не даст вырваться, пока не получит ответы на свои вопросы. Мерлин подумал, что один ответы породят другие вопросы и они простоят тут очень долго. Впрочем, пока под фонарем было относительно безопасно, а потому можно было позволить себе поболтать. - Ты уверен, что вопрос будет всего один?
Мерлин довольно прищурился и широко улыбнулся, словно бы Брэд угадал тот самый правильный вопрос, который дает ключик к пониманию многих вещей. Да, именно так. Не "что тут за фигня происходит?" и не "какого черта?", а вот так, как спросил Колберт.
- Сам-то ты как думаешь? Я дал тебе достаточно подсказок, чтобы, пораскинув мозгами, можно было бы самостоятельно прийти к ответу. Или ты считаешь, что отравился дешевым пивом и тебе мерещатся зеленые черти? - Эмрис не стал пытаться освобождать руку, чтобы Брэд не видел в нем агрессии, потому что кто знает, как именно бывший солдат может среагировать на чертовщину, которая творится вокруг. Не хочется, чтобы он сошел с ума и твердил всем вокруг, что видел странного парня с разноцветными глазами, достающего монетки из воздуха. Мерлин помолчал, с удивлением отмечая, что его собственная холодная ладонь начинает нагреваться от тепла чужой руки, хотя такого вообще обычно не бывало. Он склонил голову к плечу и пристально посмотрел на сцепленные руки. Ничего не изменилось. Пальцам было тепло. Тряхнув головой, лепрекон решил подумать об этом позже и вновь перевел взгляд на собеседника. Теперь один его глаз был синим, а второй оставался неестественно изумрудным. - Скажи мне, Брэд... Как ты думаешь, человек способен на такое?
Мерлин зубами потянул левый рукав вниз, чтобы обнажить руку до локтя, и медленно, с видом не фокусника, но того, кто делает совершенно обычную будничную вещь, достал из воздуха прямо перед носом Брэда монетку. Просто вытащил ее из пустоты большим и указательным пальцем, осторожно и бережно, словно величайшую ценность. Монетка была словно соткана из лунного света - до того серебристой и блестящей получилась, но в  то же время это совершенно точно была самая настоящая монета. Ювелиры или антиквары с руками бы такую оторвали, даже не проверяя на подлинность, потому что у всех, кто смотрел на монету, появлялось стойкое ощущение, что она настоящая.
Решив не останавливаться на этом, Мерлин взвесил кругляш на ладони левой руки, полюбовался скользнувшим по гладкой поверхности бликом от света фонаря, и подбросил ее вверх. Монета подскочила сантиметров на тридцать, замерев над уровне подбородка Брэда, и медленно завращалась, будто кто-то замедлил ее полет специально, чтобы еще несколько секунд полюбоваться Эмрис щелкнул пальцами и монетка растворилась в воздухе.
- Ну, давай уже озвучим очевидное. Я - не человек, - действительно, что может быть очевиднее, чем данный факт, если принимать во внимание все, что произошло за последние полчаса. Мерлин надеялся, что этот ответ будет достаточно емким, чтобы избавит Колберта от необходимости задавать уточняющие вопросы. - Сможешь угадать, кто я? Уверен, хоть какие-то познания по этой части у тебя есть. И тут становится холодно... Скоро потушат фонари и я бы не рекомендовал тебе находиться в это время в парке. Не все могут позволить себе ужинать в пабе, кое-кто очень голоден. Может... Пойдем в тепло?

Мерлин любил всякие такие штучки с появлением и исчезновением монет, сменой цвета глаз и прочие вполне невинные трюки. Кого-то они могли позабавить, а кого-то - заставить серьезно задуматься. Не то чтобы лепрекон ждал от Брэда активного мыслительного процесса, но ему хотелось бы верить, что выбор сделан правильно и его новый знакомый все же пораскинет мозгами, взяв во внимание не только фокус, но и то, что скрывалось за ним. Хотя стоило иметь ввиду, что Брэд все-таки не ирландец, а значит ему могут быть неизвестны некоторые особенности национального фольклора, но ведь и Мерлин не был какой-нибудь неведомой зверушкой, о которой могли знать только самые древние коренные жители. Он был лепреконом. Здоровым таким лепреконищем, не в плане размера, а в смысле целого пласта культуры, в том числе массовой. Именно поэтому его даже слегка оскорбило сравнение с эльфом и с феей. Подумать только!
- Фей мужского пола не бывает, если ты имеешь ввиду таких милых созданий с крылышками, которые порхают с цветка не цветок, а в свободное от своей основной работы время подрабатывают добрыми крестными, - Мерлин громко фыркнул, всем своим видом выражая негодование, даже кончики его ушей слегка покраснели. Однако потом он смягчился, принимая во внимание тот факт, что Брэд все-таки человек военный, а значит вряд ли изучал верования, сказания и просто сказки, тем более Ирландии. А вот фейри - очень даже реально. Крайне пренеприятные типы, если тебе, конечно, интересно мое мнение. Ты не угадал, но, надеюсь, в будущем какая-нибудь шибко гениальная идея посетит твой мозг. Я в тебя верю. И что, черт побери, я похож на того, кто питается цветочной пыльцой?!
Лепрекон постучал кончиком пальца по виску Брэда и широко улыбнулся. Кажется, все складывается именно так, как и должно, а потому Мерлин может спокойно выдохнуть, хотя бы сейчас. У них впереди еще много работы и, не смотря на крайне благоприятные прогнозы, нельзя точно сказать, как все пойдет дальше. Может, Брэд откажется, только услышав, что от него требуется, хотя сам Мерлин не видел в своих просьбах ничего предосудительного.
- Я принимаю твое приглашение, - лепрекон вновь стал очень серьезным, как во время официального знакомства. Для него такие обычные и привычные вещи приобретали действительно особый смысл, скрытый от посторонних глаз. Тот факт, что Брэд пригласил его пусть и на съемное жилье, говорил о том, что Мерлин доверяют, а это для магических существ было едва ли не основополагающим фактором. Правда, местные жители никогда не доверились никому из волшебного народца, но... Эмрис был немного нетипичным лепреконом, поэтому можно было бы предположить, что из их встречи выйдет толк.
По сути, это приглашение было последней каплей, теперь в согласии Брэда играть по правилам Мерлина можно было не сомневаться. Следуя за своим спутником, лепрекон раздумывал, что можно, а что нельзя сообщать человеку. С одной стороны, если он скажет мало, то Брэд может не до конца понять, во что вляпывается, а вот с другой - избыток информации понесет за собой куда более неприятные последствия. Например, нарушение договора, за которое Мерлину здорово прилетит по шапке. И кто выдумал эти дурацкие правила?..
Идти оказалось действительно не так далеко, так что они даже не успели замерзнуть. Правда, Эмрису и в голову не приходило, что он вообще может замерзнуть, а тут пришлось даже получше укутаться в свитер, чтобы не околеть за последние несколько метров. Нет, все-таки общение с людьми никогда и никому не шло на пользу. Даже самим людям. Особенно им.
- Мило у тебя тут, - кажется, именно так у людей принято было говорить, когда первый раз приходишь к кому-то в гости. У лепреконов все было иначе, но Мерлин решил, что Брэду не понравится, если он решит вести себя, как дома, даже если это и будет предложено. - Кстати, скажешь хозяйке квартиры, что хранить деньги и драгоценности в шкатулке в шкафу у всех на виду - не самый хороший вариант. Даже если у шкатулки двойное дно. Это сразу увидят.
Он заметил это как бы между прочим, просто потому, что заметил, и совсем не подумал о том, что, если Брэд решит все же передать хозяйке его слова, то звучать это будет в высшей мере странно. Особенно про двойное дно. Тем не менее, не смотря на то, что Мерлин проводил среди людей достаточно много времени и знал их довольно неплохо, некоторые особенности их поведения оставались для него загадкой.
- Видишь ли, Брэд... - лепрекон задумчиво прошелся по комнате, принадлежавшей его новому знакомому (правда, если он не оплатит ее в самое ближайшее время, то комната станет ничейной). Нужно было с чего-то начать, но Мерлин никак не мог подобрать правильные слова. - Все дело в моей семье. Даже не столько в семье, сколько во всем роде... В общем, у нас есть особые традиции и правила, которые все обязаны соблюдать. А есть определенные особенности, которые присущи всем представителям вида. Они помогают нам соблюдать традиции, но так получилось, что я...лишен некоторых особенностей. И поэтому мне нужна твоя помощь.

Мерлин опустил взгляд и принялся задумчиво рассматривать собственные пальцы, словно надеясь, что там проступят подсказки, кропотливо записанные школьником прямо на себе. Увы, никаких подсказок не проступило, хотя бы потому, что заранее эту речь лепрекон не заготавливал. Он вообще надеялся, что оно "как-нибудь само образуется". Хотя бы в этом он проявил похвальную для своего народа недальновидность. Да и кто вообще мог знать, что ему потребуется все вот так вот рассказывать?
Мерлин с сомнением посмотрел на Брэда, словно бы раздумывая, стоит ли делиться такой важной и конфиденциальной информацией с простым человеком, а затем хмыкнул и кивнул сам себе. В конце концов, у него нет времени, чтобы искать кого-то другого, с одной стороны достаточно сумасшедшего, чтобы согласиться на подобную авантюру, а с другой - довольно адекватного, чтобы перед этим еще и подумать. Да, его новый знакомых просто идеально подходил для этого дела.
- В основном, все наши семейные традиции связаны с деньгами. И выпивкой. И иногда еще обманом. Ну, это как бы отличительные особенности нашего народа что ли... Думаю, про деньги ты уже и сам вроде как догадался, а вообще... - Мерлин говорил осторожно, старался тщательно подбирать слова, а потом плюнул на это дело и решил говорить совсем уж начистоту, потому что вроде как собирался втянуть Брэда в семейные разборки, так что тот имел право требовать хоть каких-нибудь вразумительных объяснений. - Если совсем честно, то меня вроде как выгнали из дома, потому что я слегка не вписываюсь в концепцию счастливого и правильного семейства.
Мерлин цапнул с тарелки бутерброд и принялся крутить его в руках, прикидывая, стоит ли объедать Брэда или нет. Тот выглядел вполне радушным хозяином, но состояние финансов американца было столь плачевным, что даже кусок в горло не лез. Собственно говоря, в том и заключалась одна из многих проблем Мерлина, по мнению его дорогой семьи, он сопереживал людям, вместо того, чтобы цинично обирать их до нитки. Недопустимые слабости, которые и привели его вот к такому плачевному положению. Вроде бы и не изгнанник официально, но дело вполне может принять и такой оборот, так что будет совсем паршиво.
- Чтобы вернуться обратно, мне нужно сделать все то, что делают мои родственники, но к чему я совсем не расположен. Мне нужно напиться, ввязаться в драку и... спрятать горшочек с золотом. А перед этим, разумеется, раздобыть это золото, потому что моих собственных сбережений недостаточно для подобного дела. В сущности, что значат жалкие семь сотен золотых монет? - Эмрис печально посмотрел на Брэда, ожидая от того то ли согласия, что сумма и правда смехотворная, то ли вопросов, но почти сразу продолжил. - Если уж совсем начистоту, то я должен был подсесть к тебе в пабе, предложить выпить, потихоньку споить, затеять свару и стащить у тебя из карманов все, что можно. Ну, или сыграть в карты и выиграть, разумеется, не совсем честно... И все это совершенно не мои методы, поэтому мне и нужна помощь.
Эмрис с таким праведным возмущением уставился на своего собеседника, что можно было подумать о том, будто Брэд сам его уговаривает поступить так подло и низко. Впрочем, совсем скоро взгляд лепрекона смягчился и стал прежним слегка насмешливым, как у человека, который знает большем, чем говорит, но не помолвит ни словечка. Только вот сам Мерлин рассказал много больше, чем следовало. Не только достопочтенного дядюшку, но и всю родню непременно хватил бы удар, если бы они вдруг узнали, что Эмрис разболтал человеку столько всего. О, ему бы не просто устроили хорошую трепку, но и поперли бы взашей из дома без права возвращения. Не самая приятная перспектива, но приходилось идти на определенный риск, потому что Мерлину действительно была нужна помощь.