Ты прослужила этой профессии, этому кораблю, в команде, пять лет. Пять гребаных лет, верой и правдой, в полном балагане, которому удивляться уже даже смысла не было, только потому, что ко всеобщему состоянию задницы вперемешку с редкостным идиотизмом, если говорить на чистоту, пришлось привыкнуть, но удивительно, что в заслугу последние шесть месяцев оказались полнейшим... нет, даже подходящего некультурного слова подобрать было сложно, даже под описание привычной полной кучи дерьма это слабо подходило, далеко выходя за все чертовы возможные рамки. Да, конечно, многое воздается по заслугам, но где же ты так основательно накосячила, кому же ты так шикарно нагадила, чтобы жизнь обошлась с самой тобой подобным образом — даже в голову не приходило.
Это относительно, хотелось бы сказать, давнее событие, а ведь все еще кажется, что это было только вчера, так уж ярко всплывает в сознании, приводило тебя в некого рода отчаяние, низвергая душу в полный мрак, на людях же сейчас вызывало лишь кривую, выдавленную из себя силой, улыбку, да неизменно собранный вид лейтенанта полиции, как привыкли к этому другие сотрудники департамента, члены команды Ниньи. На удивление за все это время даже не было ни одной мысли дать себе еще одну осечку, превратится в ходячую жертву с опущенной головой, впадать в полнейшее самобичивание, метаться, топить свое теперь уже горькое одиночество в крепких напитках (слишком низко для самой себя, дико не позволительно), соленых слезах. Нет, то событие осталось неизменным, изменился только взгляд на него. Хрен бы там, новыми красками ничего не засияло, просто выросла новая цель, низкая, избитая подобными ситуациями, но помогала она держатся лучше всякого там спасательного круга, даже на работе, как сейчас, отсиживаясь в кают-компании, сегодня на удивление пустующей, ожесточенно вгрызаясь в те «висяки», незакрытые дела, по поводу контрабандистов — личные счеты, хотя и эмоциональная составляющая в этом деле была опасным аспектом, но никто об этом просто не должен был знать, ровно как и о долгой, более, чем интрижке на самом корабле, в прошлом, так же запрещенной всеми правилами и директивами по сей день.
Рассматриваемое по третьему разу, на данный момент уже словно с чистого листа, прибегая к простой технике отбрасывания всех ранних идей и доказательств в поисках нового решения, дело все равно не двигалось с места, но бросать его было тоже из того разряда непозволительных вещей, словно его раскрытие могло что то сильно изменить.
Хотя, от части, так могло оказаться в один совсем невыносимый момент, учитывая, что недавно и еще одним отличным ударом поддых, вторично вышибающим дух, но выгодно заставляющий стараться лучше, было и назначение с самого верха новым старпомом человека, не выдавшего на Нинье больше и двух месяцев рабочего стажа, и того наработанного в архивах, среди кучи бумаг и дел, заброшенных в хаотичном порядке. К должности правой руки капитана, каким бы временами несносным он не казался, но неподдельное уважение не позволяло тебе этого выражать, ты стремилась и того больше, а бывший напарник, тоже Джеймс, даже некогда поддерживал столь хорошую идею высказать желание о повышении, тем более, что все к этому, до поры до времени, отлично шло, вместе с выгодными рекомендациями и подобной работоспособностью.
Если бы, ты еще осталась тем человеком, каким была пять лет назад, только вступив в полицию, спалила бы чем нибудь ядерным этого человека, за одну только новую попытку с его стороны наладить, так называемый, контакт, но сейчас же, отвечала той же неизменной улыбкой и коротким кивком, просто для себя уже рисуя тот самый прекрасный момент, когда этот парнишка настолько сможет облажаться, что с диким треском вылетит с корабля от смачного пинка Логана.
Это было чертовым прогрессом для начально вспыльчивой натуры, выкованной работой в хорошего и стойкого бойца, поднявшегося с места, отбросив все текущие дела, чуть ли не в ту же секунду, стоило лишь зазвучать общей тревоге, нарушившей всякую тишину.
Что-то точно подсказывало, что это было не простой прихотью капитана с его жестким, для каждого, похмельем, на что глаза закрывались не раз, а нечто более серьезное.
— Капитан. Локи. — отозвалась, достаточно сухо поздоровавшись, проходя в переговорную и тут же занимая свое место за общим столом. Может это просто чистое желание новой настоящей работы, ради которой, наверное, ее и потащило в эту профессию однажды, в сам космос, на патрули, за место того спокойного разбирания бумаг, выполнение которого максимально качественно могло еще и вытащить Нинью из полной, последнее время, немилости высшего командования, не забывающего напоминать об этом всякий раз, по выражению лица капитана сейчас обещало быть исполнено заявлением.
