Барбара была женщиной умной и после предыдущих восьми раз перестала задавать Джиму вопросы вроде "как прошел твой день?", потому что в полицейском участке Готэма конкретно у детектива Гордона было очень мало дней, которые прошли бы хорошо. Кажется, судьба решила устроить ему небольшую проверку на прочность, которая грозилась закончиться очень плачевно для испытуемого. И самой судьбе было плевать, что Джим вообще-то в нее не верит, однако после такого готов был засомневаться в чем угодно, в том числе и в выбранной работе. Только вот сомнения оказались мелкими и незначительными, такая паскудная черта характера Джима, как упрямство, с легкостью пресекала любые поползновения голоса разума развить эти самые сомнения во что-то существенное. Хоть какая-то польза от семейных черт.
Этот день выдался особо паскудным, будто все высшие силы сговорились между собой и теперь стремились сделать жизнь Джима невыносимой. Он не жаловался. Когда падаешь с приличной высоты, предварительно взлетев туда на метеозонде, уцепившись за ноги линчевателя, которого приковал к этому зонду твой собственный напарник, то сил жаловаться как-то не остается, они все уходят на попытки поддерживать нормальную жизнедеятельности и не вопить при этом от боли. В общем, Джим не жаловался.
Единственным желанием Джима сейчас было совсем не исчезновение всех преступников Готэма, а простой отдых, и чтобы никто его не беспокоил. Тишина и спокойствие, которые были прерваны, так и не успев начаться. Причина их прервавшая была удивительно прозаична, как раз из тех, которые в плохих фильмах прерывают все интимные сцены между двумя романтично настроенными героями, которые прежде не могли быть вместе. Звонок в дверь.
Джим успел пять раз проклясть того, кто явился к ним именно сейчас, пока Барбара шла, чтобы открыть двери и, как он надеялся, выставить незваного гостя прочь, пусть там хоть Фальконе с бутылкой лучшего вина и чистосердечным признанием в зубах. Однако гость, явившийся в столь поздний час, вызвал у Гордона куда больше эмоций, чем самая смелая фантазия о раскаянии закоренелых преступников. Боль в ребрах помешала Джиму изобразить каменное выражение лица, но в то же время было похоже, что его перекосило от очередного неловкого движения, так что Барбара вряд ли заподозрила в этой гримасе шок от удивления. А еще в тот самый момент, когда Джим понял, кто стоит на пороге, на него снизошло озарение, что в Готэме даже самая большая пушка не будет достаточным аргументом, если не выстрелить в упор, желательно, в голову того, кого нужно убедить в правильности своих аргументов. Суровая правда жизни в таком суровом городе, как Готэм.
Призрачная надежда, что ему это только снится в каком-то дурном сне, мгновенно растаяла, стоило только Пингвину открыть рот и заговорить с Барбарой. Джиму оставалось только очень надеяться, что его тихий стон никто не слышал. Подняться так быстро, как он собирался, не получилось. Боль вновь привычно отозвалась в каждой клеточке тела, и Гордон упустил момент, когда разговор еще можно было прервать так, чтобы никто ничего не догадался, но Кобблпот уже мило щебетал с Барбарой, так что она точно бы не поняла, если бы Джим вдруг подхватился и принялся выталкивать гостя за дверь, угрожая ему пистолетом, хотя именно этого ему бы сейчас и хотелось. Кажется, Барбара как раз предлагала ему что-то выпить. Если не вмешаться, то вечер рискует стать очень плохим.
- Нет, не стоит. Он пришел по работе, поэтому... я провожу, - последнюю фразу Гордон произнес с плохо скрываемой угрозой, так что даже самый черствый и невнимательный человек понял бы, что ему тут не только не рады, но и готовы приложить как можно больше усилий, чтобы он никогда и ни при каких обстоятельствах не тревожил больше никого. Сохранять невозмутимое выражение лица у Джима получалось ровно до того момента, пока не пришел лифт.
[AVA]http://savepic.net/7650440.gif[/AVA]

Отредактировано Charles Xavier (2016-01-23 22:13:06)

Джим не прибил Кобблпота сразу, потому что напряженно думал. Что же такое могло заставить такого человека, как Освальд, вернуться в Готэм после довольно недвусмысленного предупреждения от копа? Наивность, что его не узнают или даже простят? Нет, вряд ли служба у Фиш Муни может быть под силу наивным идеалистам. Банальная глупость? Туда же. В Готэме глупые долго не живут, особенно, если их угораздило связаться с преступными элементами. А может, Кобблпот был не просто своеобразной проверкой для Джима, но и частью другого какого-то хитрого плана? Тогда почему за ним не пришли сразу же, как он столкнул живого человека с пирса? И зачем тогда Освальд заявился прямо к нему домой, а не пошел сразу в полицию или куда он еще там должен был идти? В общем, появление Кобблпота ставило больше вопросов, чем давало ответов, а потому Гордон обязан был выяснить, в чем тут дело. Приходилось держать себя в руках, хотя очень хотелось сейчас просто закончить начатое.
- Если знаешь, тогда зачем вообще пришел? - Джим почти шипел, нависая над дрожащим человеком, жизнь которого совсем недавно зависела от одного единственного выстрела. Тогда Гордон не смог, пожалел, проявил сочувствие, его принципы оказались тверже страха. А что будет теперь.
Наверное, если бы Кобблпот молчал, было бы как-то легче, но тот даже не думал затыкаться. Правда, был уже не настолько уверен, как в первые мгновения их встречи, при которой присутствовала Барбара. Потерял преимущество неожиданности или просто не знал, что сказать?
- А-а-а-а... - протянул Джим таким тоном, словно ему только что удалось уличить Освальда, как минимум, в череде серийных убийств, за раскрытия которых положена благодарность лично мэра и повышение в должности. - Старого знакомого встречают, конечно, совсем не так. А вот человека, о котором даже воспоминаний в этом городе не должно остаться, еще и не так встречают. Я могу это продемонстрировать.
Прямо сейчас продемонстрировать не получилось, потому что двери лифта открылись, и Джим вынужден был поумерить пыл, что отрицательно сказалось на его и так совсем не радужном настроении. Он схватил Кобблпота за лацканы пиджака и потащил прочь из дома, разумно воспользовавшись черным ходом, чтобы выйти как раз в темную подворотню, где прохожие были редкими гостями. Ему совсем не нужен был какой-нибудь свидетель, который в самый неподходящий момент вдруг вспомнит, что видел его, Джима Гордона, в компании трупа. Вот весело-то будет.
- Я даю тебе десять секунд, чтобы ты рассказал, какого черта делаешь в городе. Время пошло, - на поясе все еще висел табельный пистолет, с которым Джим теперь не расставался ни днем, ни ночью, так что его странно грела мысль, что он может в любой момент закончить начатое, хотя такой исход событий был крайне нежелательным. Мистер Кобблпот сам просто нарывается на пули. Один выстрел в голову и никаких проблем. Если, конечно, он не успел засветиться перед кем-то еще. Тогда дело принимает совсем неприятный оборот.

[AVA]http://savepic.net/7650440.gif[/AVA]

У Джима аж руки задрожали от возмущения. Он не мог понять, как у человека, который опустился на самое дно социальной ямы Готэма и связался с такими людьми, имена которых даже упоминать не стоит ради своего же спокойствия, может напрочь отсутствовать инстинкт самосохранения. Может, это какой-то дефект, возникший с самого рождения? Или Фиш Муни применяет особые средства, чтобы вытравить из своих подчиненных чувство страха? Потому что нормальный, психически здоровый человек просто не способен на такую глупость. Ну, или мистер Кобблпот просто не в себе - стукнулся головой о дно, когда Джим толкнул его в воду, и теперь строит из себя универсального солдата, которому неведом страх. А вот Джиму он иногда был "ведом", страх за Барбару и ворчливого напарника, за свою работу и собственную шкуру, хотя последний был изрядно притуплен, не выдержав столкновения с острыми принципами, но он был.
- Позволь напомнить, что это не у моей головы держали пистолет и очень рекомендовали уезжать, - пришлось понизить голос, чтобы не привлекать внимание шумной компании, проходящей мимо. Гордон с трудом сдержал порыв остановить их и изъять биты, а заодно и проверить документы. Нет, лишнее внимание ему ни к чему сейчас, тем более, что у Фальконе глаза и уши по всему городу. Даже сейчас нельзя быть уверенным в том, что их никто не подслушивает. Остается только надеяться, что все обойдется.
Он ожидал услышать от Кобблпота какую-нибудь занимательную историю, а получил нечто совсем дикое, что никак не укладывалось в голове. Если бы Джим понимал, о какой войне Освальд ведет речь, ему было бы легче, но пока он видел только город, погрязший в собственных нечистотах, пропахший кровью, город, который подмяли под себя люди, чье место было в тюрьме. И он собирался изменить расстановку сил, даже если придется здорово рискнуть свое шкурой. Только вот восставший из мертвых Кобблпот ну никак не вписывался в его план.
- Ты себя вообще слышишь? Какая война? Какая помощь? Да тебя любая пешка постарается пришить, стоит только высунуть нос на улицу! С меня тоже спросят, но тебя будет совершенно все равно, ведь ты будешь лежать где-нибудь в подворотне с дыркой в башке! Или висеть на крюке у Фиш, - от избытка чувств Джим снова схватил Кобблпота за воротник и тряхнул, чтобы через мгновение впечатать в грязную кирпичную стену. - Ты предлагаешь мне не отказываться от помощи, хотя сам ее игнорируешь? И на чьей же стороне ты себя видишь в этой войне?
Гордон едва не чертыхнулся вслух, он ведь решил не вступать в диспуты и не обсуждать какую-то призрачную войну, совсем не потому, что он что-то смутное чувствует в воздухе, вроде ветра-предвестника для сгущающихся туч, а потому что вообще не хотел больше продолжать этот разговор. Слишком уж он странным был. Только вот надо решить, что же делать с так некстати вернувшимся Кобблпотом, ведь очень опасно оставлять такого человека у себя за спиной, кто знает, какова может быть его "благодарность" на самом деле и не аукнется ли она Джиму огромной кучей проблем. Но не убивать же его прямо тут.
[AVA]http://savepic.net/7650440.gif[/AVA]