Балтазар легко рассмеялся, возвращаясь из состояния полной неподвижности к своей обычной плавности движений, и вернулся на своё место, обойдя стол по плавной кривой.
— Я испортил твой нож, — в точности копируя интонации Джона, передразнил он экзорциста. — Я свернул тебе шею. Ты решил выдвинуть мне все претензии скопом, Джонни-бой? Может, припомнишь ещё что-нибудь? Гляжу, став демоном, ты остался таким же злопамятным, как и раньше.
Балтазар налил виски и себе, слегка пригубил и отставил стакан на край стола, глядя на Джона с довольной улыбкой. Сквозь внешнюю невозмутимость и даже раздражение Джона Балтазар ощущал странное, еле уловимое возбуждение, имеющее мало общего со всеми двусмысленными намёками Балтазара, но тем не менее приятно будоражащее. В отличие от того эмоционального накала, который Балтазар чувствовал от живого Джона, сейчас это казалось тоньше, настроение Джона перетекало из одного положения в другое, не задерживаясь ни на одном полюсе. И это было совершенно не так, как раньше, когда шквал чистого незамутнённого гнева, такой же чистой ярости или страха буквально сбивал с ног — но нравилось Балтазару ничуть не меньше, а то и больше прежнего.
Он повернулся к Джону спиной и небрежно провёл рукой над разложенными стейками. Мясо мгновенно зашипело, пошло пузырьками тут же коричневеющего сока, запеклось корочкой по верху. Балтазар быстрым движением когтя подцепил куски, переворачивая их на другую сторону, и провёл ладонью в обратном направлении, повторив тот же фокус.
Свободной рукой Балтазар, не глядя, подхватил со стола стакан с виски и сделал ещё один глоток, не поворачиваясь к Джону и, казалось, полностью поглощённый приготовлением мяса. За исключением способа готовки, вся картина выглядела донельзя домашней и уютной, как будто Балтазар каждый вечер занимался готовкой на кухне Джона.
Он сосредоточенно принюхался к стейкам и ненадолго задержал руку над одним из них, чьё состояние Балтазара полностью не удовлетворило, после чего откинул голову и в течение нескольких секунд разглядывал шкафчики на стене. Приняв какое-то решение, Балтазар вытащил из одного из них тарелки, ориентируясь с ловкостью, только подпитывающей уже создавшееся впечатление нормальности и обыденности происходящего.
— Надеюсь, ты любишь стейки именно средней прожарки, — сказал он, положив на тарелку пару кусков мяса и ставя её вместе с ножом и вилкой перед Джоном.
Для полной иллюзии радушной домохозяйки, сервирующей ужин для дорогого супруга, Балтазару не хватало разве что фартука.
— Если нет, можешь попробовать дожарить сам, — предложил он всё таким же обыденным тоном. — Мне даже интересно, получится ли у тебя это. Хотя, честно скажу, мне вообще интересно, какими ещё способностями ты теперь обладаешь помимо обычных для нас.
Устраиваясь напротив Джона, Балтазар глядел на него с искренним интересом, ожидая то ли того, как Джон воспримет его кулинарные таланты, то ли того, попытается ли тот и впрямь повторить трюк демона с поджариванием мяса без огня.